Жесткий курс Ангелы Меркель в отношении Москвы и Пекина вызывает критику. Экономика жалуется на издержки, глава МИДа вопрошает о пользе

Два канцлера, два стиля: один прогуливался с российским президентом Владимиром Путиным в лучах заходящего солнца по берегу Черного моря. По поводу срежиссированных выборов в растерзанной гражданской войной Чеченской республике он говорил, что не находит в ходе выборов "существенных нарушений".

После переговоров с премьер-министром Китая Вэнь Цзябао он еще в 2004 году радовался тому, что объем торгового оборота с Китаем вырастет до 2010 года на 100 млрд евро. Кроме того, он считал, что ЕС должен отменить введенное эмбарго на поставки оружия в Китай так быстро, как только возможно.

Таким был Герхард Шредер. Его преемница придерживается совершенно иных принципов. "Открытость лучше гармонии" - так звучит ее девиз. Ценности имеют преимущество перед экономическими интересами. А это означает следующее: в Москве сразу после аудиенции российского президента Путина в январе 2006 года она встретилась с его самыми строгими критиками. Она собрала критиков режима в посольстве Германии, чтобы поговорить на тему "Оживление жизни в России".

А спустя четыре недели после своего визита в Пекин, в конце сентября госпожа канцлер, председатель Христианско-демократического союза, принимает в своем ведомстве Далай-ламу. Пекин клеймит религиозного лидера Тибета как опасного сепаратиста.

Результаты нового курса видны уже сегодня. Президент Путин прибыл в позапрошлое воскресенье на саммит в Висбаден с двухчасовым опозданием. Во время совместной пресс-конференции всплыли разногласия практически по всем основным вопросам: Иран, трубопроводы, торговые соглашения.

С Китаем же на сегодняшний день даже нет возможности поспорить. Разозлившись из-за визита Далай-ламы, Пекин отказывает немцам практически в любой встрече: не состоится диалога по правам человека в декабре, кроме того, выпадают различные совместные обеды, завтраки и выставки. "Китайцы дают нам почувствовать свой гнев практически на всех уровнях", - утверждает Гернот Эрлер (СДПГ), статс-министр германского МИДа. Как поговаривают в дипломатических кругах, по крайней мере до выборов 2009 года Пекин будет игнорировать Берлин.

Ссоры с восточными сверхдержавами приводят к недовольству внутри самой большой коалиции. С одной стороны стоит ведомство федерального канцлера, с другой - МИД. Речь идет о необходимых рамках конфронтации с Россией и Китаем, а также о том, стоит ли обсуждать недостатки авторитарных режимов открыто или все-таки за закрытыми дверями.

Однако говорить об однозначном прохождении линии фронта было бы неверно. Канцлеру Меркель также не безразличны экономические интересы Германии, как и права человека - министру иностранных дел Франку-Вальтеру Штайнмайеру (СДПГ). Они оба считают как русских, так и китайцев важнейшими партнерами в решении международных конфликтов.

Без этих держав, обладающих правом вето, невозможно мирное решение таких вопросов в Совбезе ООН, как иранская ядерная программа или конфликт вокруг будущего статуса Косово. Кто и может усмирить такие диктатуры, как Северная Корея, Бирма или Судан, так это Китай. Россия является важнейшим поставщиком энергоресурсов в Германию, в этой стране с экономикой, растущей бурными темпами, можно хорошо заработать, гарантируя рабочие места в Германии.

Но вот с вопроса, что за этим следует, и начинаются разногласия. Глава МИДа выступает за осторожность, канцлер - за открытость. Меркель считает, что ясность не помешает. По мнению же Штаймайера, пользы она тоже не приносит.

На протяжении двух лет курс Меркель не вызывал критики. Проводимая госпожой канцлер "внешняя политика, основанная на ценностях", как она сама ее называет, казалось, была компасом, за стрелкой которого следовала республика. Показная дружба Шредера, который называл Путина "кристально чистым демократом", постоянно наталкивалась на волну критики.

При этом Меркель продолжает придерживаться внешнеполитического курса Германии. Она называет Россию "стратегическим партнером" и берет с собой в свои поездки на Восток делегации предпринимателей.

Но постепенно становится очевидным, что канцлер не только меняет стиль внешней политики, но и требует от своей страны небольшого слома культурных традиций: на протяжении десятилетий торговая держава Германия действовала как ловкий торгаш. Благодаря хорошим отношениям с Россией и Китаем Германия преследовала свои интересы, не заводя при этом и речи.

Меркель хочет покончить с этой западногерманской традицией. Ее знание диктатуры ГДР становится одним из инструментов внешней политики Германии, а критика России со стороны новых членов ЕС в Восточной и Центральной Европе находит понимание в Берлине.

Меркель намеренно отошла от курса Шредера. Теперь не просто курсируют списки с именами жертв режима - и с просьбой о помощи. Меркель предпочитает разговор начистоту.

Ни выступления в защиту прав человека и гражданских свобод, ни интеграция Восточной Европы не противоречит, по мнению Меркель, интересам Германии. По ее мнению, нет доказательств того, что наступательная политика по защите прав человека негативно сказывается на инвестициях или стоит политического влияния. Она считает, что уважения достоин только тот, кто открыто говорит о своей позиции.

Но то, что Меркель расценивает как угрозу и провокацию, на которую не стоит поддаваться, другие считают предупреждением, к которому нужно относиться серьезно - это прежде всего те, кто беспокоится о гарантии своих выгодных сделок.

Председатель правления концерна BASF Юрген Хамбрехт назвал визит Далай-ламы дипломатически "неловким" ходом и тут же сделал попытку все вернуть назад: "То, как мы поступаем с Китаем, абсолютно не оправданно". Его заместитель Эггерт Вошерау атаковал со своей стороны политику Меркель в отношении России: "Нам удалось открыть дверь, теперь в нее заходят другие".

Эбергард Зандшнайдер, директор Германского общества по внешней политике, обвиняет Меркель в том, что отношения с Россией и Китаем находятся в "бедственном" положении.

Так, предприниматели в Москве считают, что побочным экономическим ущербом от проводимой Меркель "политики, основанной на ценностях" является тот факт, что Германия должна уступить привилегированное положение своим европейским конкурентам. Президент Путин подтвердил это опасение на саммите в Висбадене. Когда Клаус Мангольд, председатель Восточного комитета немецкой экономики, с радостью сообщил о том, что немецкие инвестиции в Россию в этом году достигли 7 млрд евро, Путин отчеканил в присутствии канцлера: "Хвастаться особо нечем: это небольшие деньги. На недавнем экономическом форуме в Сочи только одна итальянская фирма вложила в энергетику России 6 млрд долларов или евро, не помню точно. И вложит еще 3".

Прибыль получают и другие. В октябре прошлого года в ходе своего визита в Дрезден Путин предложил госпоже канцлер построить в Германии огромное газохранилище. Однако глава правительства это предложение отклонила, для нее единая энергетическая политика ЕС была важнее, и она предпочла не заключать двухсторонних германо-российских сделок а-ля Шредер. Теперь газ отправился в Австрию. "Мы встали перед Германией на колени и практически предложили ей руку и сердце, - говорит московский публицист Михаил Леонтьев. - Но Меркель нас отвергла".

Сегодня немецкие предприниматели жалуются на более высоком уровне: торговля с Россией, чья экономика растет быстрыми темпами, стремительно набирает обороты, в прошлом году рост товарооборота составил 35%. Но многие считают, что могло бы быть и больше. Уже начали поговаривать об "издержках из-за Меркель".

Штайнмайер считает, что политика канцлера, мягко говоря, нуждается в совершенствовании. Ему хоть и не по душе то, как Шредер обхаживал Путина и его замалчивание нарушений прав человека в России, но идея Шредера и Путина о соединении германских передовых технологий с российскими энергетическими богатствами Штайнмайер в полной мере поддерживает.

Министр иностранных дел изо всех сил старается гарантировать энергоснабжение Германии на десятилетия вперед. К этому относится и поиск альтернативных поставщиков из Северной Африки, Центральной Азии и региона Персидского залива. Но важнейшим поставщиком была и остается Россия, которую Штайнмайер хочет теснее привязать к Германии. "Сближение через интеграцию" - так звучит девиз его "новой восточной политики". Он против открытой конфронтации с Китаем. Даже автократам главный дипломат Германии хочет "оставить нос на лице".

И тем не менее Штайнмайер понимается, что он не должен бросать вызов канцлеру. Далай-лама - поп-звезда с привлекательным политическим посланием. 82% немцев считают правильным приглашение духовного лидера Тибета.

В этой связи разногласия будут спрятаны за кулисы, обвинения не станут достоянием общественности, а придирки отойдут на задний план. Но когда-нибудь все же возникнет вопрос о том, кто виноват в том, что Запад потерял Россию, сказал недавно один высокопоставленный немецкий дипломат - имея при этом в виду, конечно, Меркель.

По крайней мере один союзник в МИДе у канцлера есть: в ведомстве Штайнмайера на Вердершен Маркт работает уполномоченный по правам человека при федеральном правительстве. Гюнтер Ноке - соратник Меркель по партии. Как бывший гэдээровский правозащитник, он разделяет ее взгляды. "Мы, жители Восточной Германии, не понаслышке знакомы с диктатурой в отличие от большинства западных политиков, - говорит Ноке. - Нам известно, как важна именно открытая критика".

Решение о визите Далай-ламы Ноке считает правильным - именно из-за яростных протестов Китая: "Это стало сигналом того, что мы не дадим диктовать себе, с кем нам встречаться".